Десятилетие (1823-1833) последовавшее за подавлением второй революции, является одним из самых мрачных периодов испанской истории.
Последний период царствования Фердинанда VII был не просто "повторением пройденного" и новым изданием того, что происходило в 1814-1820, нет, это было контрреволюция в квадрате.
Накануне вторжения герцога Ангулемского в Испанию на французской территории была создана "Временная правительственная Хунта", которая по мере продвижения интервентов в глубь страны должна была принимать на себя управление занятыми провинциями. Созданию хунты предшествовала острая борьба внутри роялистского лагеря. Так называемое "крайнее" крыло роялистов, представленное Матафлорида и епископом Таррагонским, требовало, чтобы власть была передана апостолической хунте из Сео де Урхель, которую Мина заставил бежать во Францию. Так называемое умеренное крыло роялистов, представленное генералом Эгиа и бароном Эрольес, напротив, настаивало на необходимости сформировать новый правительственный орган на более широкой монархической основе. Герцог Ангулемский и прикомандированный к нему гражданский комиссар Мартиньяк пытались объединить оба крыла в одной хунте, но не имели успеха. Тогда они сделали ставку на умеренных, и "Временная правительственная хунта" была образована из Эгиа, Эрольеса и их сторонников.
2 апреля 1823 г., готовясь к переходу через испанскую границу, герцог Ангулемский опубликовал манифест, в котором говорил: "Испанцы! Франция не ведет войны с вашим отечеством. Будучи родственником по крови с вашим королем, я не желаю ничего, кроме ваших независимости, благополучия и славы. Я перехожу Пиренеи во главе 100-ой армии французов, но только для того, что бы объединить испанских друзей порядка и закона, что бы помочь им освободить из плена короля, спасти трон и алтарь, избавить священников от преследований, собственников от грабежа, весь народ от господства некоторых честолюбцев, именем свободы ведущих Испанию к гибели... Как только мы достигнем этих целей, мы вернемся в свою страну".
Ровно через четыре дня после манифеста герцога Ангулемского, 6 апреля 1823 г., "Временная правительственная хунта" тоже выпустила манифест, в котором дала свое практическое истолкование фразам французского главнокомандующего. Она открыто заявляла, что все законодательные акты, принятые после 7 марта 1820 года, полностью отменяются, что первейшей задачей роялистов является "искоренение анархии", господствующей в стране, и что только после этого король - самодержавный король - сможет внести в политическую систему те изменения, которые найдет нужным сделать.
Когда французская армия вступила в Испанию, "Временная правительственная хунта", которую она везла в своем обозе, перешла к методам террора.
24 мая герцог Ангулемский оккупировал Мадрид, и наступил второй этап в формировании контрреволюционной власти. "Временная правительственная хунта" была распущена и вместо нее образовано Регенство в составе герцога Инфантадо, барона Эрольеса, Гомеса Кальдерона и епископа Осмы, основателя клуба "Ангел-истребитель". Регентство представляло коалицию крайних и умеренных монархического лагеря и ставило своей целью полную реставрацию дореволюционных порядков. Главой нового правительства был назначен королевский духовник Саес, пост генерал-капитана Новой Кастилии занял генерал Эгиа. 7 июня Регентство было официально признано Францией, Россией, Австрией и Пруссией. Начался период организованного белого террора.
Фердинанд перешел из Кадиса в лагерь осаждавших город французских интервентов и двинулся по направлению к столице. Его путь от Кадиса до Мадрида занял почти полтора месяца.
Процесс формирования контрреволюционной власти был закончен. Первым шагом явилась полная реставрация режима, который существовал в Испании до 9 марта 1820 года. Была отменена конституция 1812 года и все связанное с ним законодательство. Выборные органы местного самоуправления уступили место назначаемым правительством чиновникам. Воскресли майораты, сеньориальные права помещиков, гильдии и цехи. Вновь ожил орден Иезуитов, опять открылись монастыри, которым было возвращено конфискованное имущество. Фердинанду VII не удалось формально восстановить инквизицию, но была создана целая сеть так называемых "хунт веры", по приговору которых еретиков отправляли на виселицу. По указу короля все дела просвещения народа теперь передавались в руки церкви.
Все участники прогрессивных партий и группировок были объявлены "врагами короля" и поставлены вне закона. Принадлежность к масонству каралась смертью. Вся страна была покрыта сетью военных комиссий и "очистительных хунт". Члены клуба "Ангел-истребитель охотились за сторонниками конституции, устраивали на улицах аутодафе из либеральных книг и газет". Вооруженные роялисты и монахи были преобразованы в отряды королевских добровольцев. Университеты были закрыты, литературные общества разогнаны, многие из писателей и поэтов, придерживавшихся прогрессивных взглядов были заключены в монастыри.
Среди революционеров, павших жертвой реакции были Риего и Эмпесинадо.
В мае 1824 г. король, под давлением стран участниц Священного союза, вынужден был объявить амнистию.
С начала 1821 г. крайние консервативные силы представителей знати и католической церкви, мечтавшие о полном восстановлении "золотого века" испанской монархии и не удовлетворенные политикой Фердинанда VII, начали группироваться около его младшего брата и наследника дона Карлоса. Ими была создана апостолическая партия во главе с доном Карлосом и камарилью вокруг него, которая своим влиянием на государственные дела стала оттеснять на второй план даже камарилью Фердинанда. Апостолическая партия рассчитывала на бездетность и слабое здоровье короля, однако, часть сторонников дона Карлоса стала форсировать события с помощью т.н. "карлистских заговоров". Наиболее серьезное значение имел заговор 1827 г. в Каталонии. Здесь в Манресе была учреждена Верховная апостолическая хунта, рассматривавшая себя как второе правительство Испании. Ее сторонники утверждали, что король находится в плену у масонов и устраивали многочисленные волнения в городах и селах. Фердинанду пришлось затратить пять месяцев на подавление этого мятежа. Между королем и наследником произошла открытая ссора. Двор, аристократия, духовенство разбилось на две партии: одни были за Фердинанда, другие - за дона Карлоса.
Одним из результатов этой династической ссоры стало то, что после смерти своей третьей жены Амалии Саксонской (18 мая 1829 г.) Фердинанд вступил в четвертый брак с 23-летней неаполитанской принцессой Марией -Христиной. В противоположность трем прежним бесплодным женам короля Мария-Христина оказалась очень плодовитой и в 1830 и в 1832 гг. родила двух дочерей - Изабеллу и Марию-Луизу. Тогда стал вопрос, может ли старшая дочь Фердинанда Изабелла наследовать престол? Старинное испанское право допускало женщин к занятию трона: ведь были же королевами Уракка (1109-1126), Беренгария (1217) и Изабелла Кастильская (1474-1504). Это старинное испанское право оставалось в силе и при Габсбургской династии (1516-1700). Однако, когда в 1700 г. испанский трон перешел к Бурбонам, положение изменилось: первый бурбонский король Филипп V в 1713 г. ввел в испании так называемый салический закон, действовавший во Франции и допускавший к занятию трона только мужчин. Карл IV в 1789 г. отменил "Салический закон" и восстановил действие старинного испанского права; его решение было подтверждено специально созванными кортесами, но такое решение не было опубликовано. В недрах двора закипела острая борьбы: партия дона Карлоса считала, что, поскольку закон 1789 г. не был обнародован, остается в силе закон 1713 г., и , стало быть наследником престола может быть только младший брат короля; напротив, партия Христины доказывала, что, поскольку в 1789 г. "Салический закон" был отменен, старинное право женщин на занятие трона восстановлено и, стало быть, наследницей должна быть принцесса Изабелла. Эта борьба, продолжавшаяся три года, закончилась победой "партии Христины": 20 июля 1833 г. специально созванные кортесы присягнули на верность трехлетней королеве Изабелле, а три месяца спустя умер Фердинанд VII и впредь, до совершеннолетия дочери Мария-Христина была объявлена регентшей.
Фердинанд VII умер 29 сентября 1833 г., а 1 октября дон Карлос, находившийся в тот момент в Португалии, объявил себя королем Испании под именем Карла V. 4 октября карлисты подняли восстание в Талавера (провинция Толедо), впрочем, быстро подавленное правительством. 17 октября регентша Христина особым указом лишила дона Карлоса всех его прав и привилегий и конфисковала принадлежащее ему имущество. Так началась первая карлистская война.
За доном Карлосом стояла старинная родовая аристократия, гранды, преимущественно гранды экономически более отсталых северных районов - Наварры, Басконии, Арагона, поддерживаемые частью дворянства и крестьянами, автономисты. Кроме того - большинство высшего католического духовенства, апостолическая партия, все те, кто называл себя "традиционалистами". Политически дон Карлос был честолюбив и с упоением мечтал о престоле, в чем его сильно поддерживала жена - португальская принцесса Мария Франциска. В то же время дон Карлос был слабоволен, смиренно-благочестив, сугубо консервативен.
Кто стоял за Христиной? В области политических взглядов она мало чем отличалась от дона Карлоса. Христина была убежденной роялисткой старобурбонского толка. Ее идеалами являлась монархия прошлого - пышная, блестящая, с придворной камарильей, с интригами и дуэлями, с балами и любовниками. Энергичная и властолюбивая, она была взбалмошна, вероломна, капризна, распущена и чрезвычайно падка на богатство. "Легкость" в нравах у нее была необыкновенная. Едва Фердинанд VII успел умереть, как Христина тайно вышла замуж за сержанта королевской охраны Муньоса - человека плебейского происхождения, но красивой наружности, - которому однажды посчастливилось предупредить несчастный случай с ее каретой.. Во избежание потери прав на регентство Христина в течении семи лет держала этот брак в секрете, что впрочем, не мешало ей, несмотря на все тревоги и волнения карлистской войны, чуть не ежегодно дарить своему супругу по ребенку. Христина опиралась на либеральную буржуазию, городскую демократию, прогрессивную часть дворянства, но в первую очередь на армию и чиновничество. Ее поддерживали так же круги аристократии и генералитета, которые, будучи сторонниками абсолютной монархии, не сочувствовали, однако, слишком большому усилению церкви.
Характерен тот факт, что даже в "карлистских" регионах происходило деление населения: деревня и мелкие города поддерживали дона Карлоса, а крупные города стояли за Христину.
Эта внутренняя расстановка сил красноречиво поддерживалась расстановкой внешнеполитической. Россия, Австрия и Пруссия - порвали отношения с Христиной и поддержали дона Карлоса, Англия и Франция - либерально-буржуазные державы - поддержали Христину, а их примеру последовали США и Дания. Правда, позиция Франции была несколько двусмысленная, т.к. французские роялисты, да и сам Луи Филипп политически больше сочувствовали карлистам, чем христиносам. В 1835 г. Англия блокировала своим флотом карлистский берег и отправила в Испанию Британский легион волонтеров, а Франция послала на помощь Христине часть своего иностранного легиона, сражавшегося против карлистов на северном фронте.
Прежде всего, необходимо отметить, что первая карлистская война захватила не всю Испанию, а сконцентрировалась в двух основных районах:
на севере - в Басконии, Наварре, части Арагона и части Каталонии;
на юго-востоке - в так называемой области Маэстразго, т.е. в Валенсии, Кастельоне, Теруэле.
В других частях страны (например в Ла-Манче, Кордове, Эстремадуре и т.д.) военные действия носили лишь случайный характер.Тому было две причины. Во-первых - на севере, тогда еще очень отсталом, сильнее всего было влияние грандов и церкви, там же глубже всего укоренился автономизм среди басков и каталонцев. Во-вторых, географически и топографически эти районы представляли собой особые выгоды для ведения партизанской войны. Кроме того, на севере, ощущалась близость французской границы. Крайние французские роялисты, при сознательном попустительстве Луи Филиппа, снабжали карлистов через границу деньгами и оружием, а в случае надобности давали им на французской территории убежище и приют.
Основной базой карлизма был север. Здесь, в маленьком городке Эстелья, находилась ставка дона Карлоса, его двор и его правительство. Здесь был главнокомандующий и его штаб. Здесь сконцентрировались главные вооруженные силы карлистов, выросшие из "армии веры" эпохи второй революции и королевских добровольцев эпохи Каломарде. Руководимые баском Томасом Сумалакарреги, бывшим полковником королевских войск, талантливым командиром, эти силы ближе всего приближались к типу регулярной армии. Иное положение сложилось в Маэстразго. Вся эта обширная область кипела партизанским движением, нередко переходившим в открытый бандитизм. Дисциплина среди партизан отсутствовала, грабежи населения нередко вызывали открытые восстания. Крупнейший карлистский вождь на юго-востоке - Рамон Кабрера, которому удалось подчинить себе отдельные партизанские отряды. Бывший семинарист, фанатичный, жестокий, честолюбивый и безумно смелый.
Численность карлистских вооруженных сил заметно колебалось на протяжении этой семилетней войны, - в лучшие для карлистов времена она доходила до 70 тыс. У христиносов в начале операций была армия в 50 тыс. человек, резервы насчитывали до 100 тыс. Кроме того имелся 12-тысячный корпус карабинеров (пограничники) и около 3 тыс. моряков. Этого вскоре не хватило, и в дальнейшем христиносам пришлось прибегать к новым наборам. В конце карлистской войны их армия насчитывала до 250 тыс.
Методы ведения войны, применявшиеся карлистами, в основном были типично партизанскими. Правильных сражений с регулярными войсками карлисты всячески избегали. Брать крепости или крупные города им не удавалось. Дважды карлисты пытались осаждать Бильбао (в 1835 и 1836), во время первой осады 24 июня 1836 г. погиб Сумалакарреги.
Иногда карлисты практиковали глубокие рейды в тыл противника. Генерал Гомес, во второй половине 1836 г., выйдя с колонной в 2 тыс. человек при двух орудиях из своего расположения в северной Испании, прошел, почти не встречая сопротивления, Астурию, Галисию, Леон, на короткое время оккупировал Кордову и Альмаден, заглянул в Эстремадуру, одно время угрожал Мадриду и затем, преследуемый христиносами прорвался к себе на север.
Самой крупной операцией карлистов был рейд, предпринятый доном Карлосом в мае 1837 г. Выйдя из Наварры с хорошо вооруженной армией в 14 тыс. человек, он в течение последующих четырех месяцев прошел Каталонию, Валенсию, по пути соединился с силами Кабрера и затем, повернув в сторону Мадрида, стал медленно приближаться к столице. Ему удалось одержать несколько побед над войсками христиносов, но он не сумел их хорошо использовать, теряя время на излишние остановки в пути. Из-за этого двигавшаяся с севера карлистская колонна под командованием генерала Зариатеги подошла к Мадриду 12 августа, когда армия дона Карлоса находилась от него еще далеко. Под давлением христиносов Зариатеги вынужден был отступить на север, не дождавшись своего короля. Дон Карлос подошел к Мадриду только 12 сентября. Он занял деревню Арганда дель Рей и пребывая в твердой уверенности, что город откроет перед ним ворота, стал лагерем. Когда же этого не случилось, он потратил еще день на торжественное празднование дня Скорбящей Богоматери - патрона его армии. Войска Христины получили возможность перегруппироваться. После нескольких нерешительных стычек армия дона Карлоса вынуждена была отступать на север. Среди командиров-карлистов возникли трения и раздоры, настроения офицеров и солдат сильно упало, отступление превратилось в бегство. Когда дон Карлос достиг Эбро, у него оставалось не более 4 тыс. человек.
Главным героем карлистской войны на стороне христиносов был Эспартеро. Большую популярность приобрели Нарваес, Серрано. Балдомер, О'Доннел. Эспартеро по происхождению, воспитанию, внешности, манерам, политическим пристрастиям был типичным плебеем, обязанным всем самому себе. Он родился в семье извозчика из Ла Манчи. Отец хотел сделать из него священника, но Балдомеро предпочел военную карьеру. В пятнадцать лет он вступил добровольцем в студенческий отряд, сформированный в начале наполеоновского вторжения. В течении войны за независимость Эспартеро постепенно приобретал военный опыт и повышался в чинах. В 1815 г. он попал в экспедиционную армию генерал Морильо в Южной Америки. По возвращению на родину служил в Логроньо, женился на дочери помещика и сам стал землевладельцем. Поле смерти Фердинанда VII примкнул к сторонникам Изабеллы и принял активное участие в карлистской войне. В Эспартеро сочетались качества партизанского вождя с выучкой генерала регулярной армии.
Как политик Эспартеро не обнаружил никаких талантов. Он был честен и демократичен, очень любил народ и был любим народом, питал инстинктивное нерасположение к аристократам и князьям церкви. Типично военный по навыкам мысли и методам действия, он был слабо вооружен для политической борьбы. Ему свойственны были также самомнение, авторитарность и смешение личных интересов с общественным благом.
Поражение дона Карлоса под Мадридом чрезвычайно обострило внутренние противоречия в его лагере. Образовалось два главных течения: одно стояло за войну "до конца", другое за заключение компромисса с противником. Первое течение поддерживалось частью грандов и большинством высшего духовенства и возглавлялось придворной камарильей, группировавшейся вокруг жены дона Карлоса. Второе течение находило сторонников среди другой части грандов и в особенности среди командного состава армии.
29 октября 1837 года дон Карлос Опубликовал заявление, в котором обвинил в измене трех своих крупнейших генералов - Элио, Зариатеги и даже собственного племянника дона Себастьяна. С середины 1838 года главнокомандующим карлистскими силами стал генерал Марото - сторонник компромиссного мира и старый соратник Эспартеро по Южной Америке. Между Марото и камарильей дона Карлоса возгорелась острая борьба, в ходе которой придворные организовали заговор на жизнь главнокомандующего. Он ответил на это расстрелом трех генералов - агентов камарильи в его армии. Дон Карлос хотел было объявить Марото изменником, но войска поддрежали своего командира. Фактическая власть в карлистском лагере стала все больше переходить в Марото, который считал нужным как можно скорее закончить войну. К этому же стремился и Эспартеро. 31 августа в Вераге между Эспартеро и Марото был подписан формальный договор о мире. Карлисты капитулировали, но получили амнистию. Карлистские офицеры и генералы сохранили свои чины. 14 сентября дон Карлос в сопровождении приверженцев перешел границу и эмигрировал во Францию. Кабрера, располагавший 22 тыс. человек, не хотел сдаваться и еще девять месяцев продолжал отчаянную борьбу в районах Маестразго. В июне 1840 он так же бежал во Францию.
Сразу же после смерти Фердинанда VII Христина сделала попытку укрепить свое положение путем привлечения на свою сторону либерально-буржуазных кругов. 1 октября 1833 г., через два дня после своего прихода к власти, она назначила новое правительство во главе с умеренным консерватором Сеа Бермудес. Были открыты университеты, распущены банды королевских добровольцев и объявлена амнистия, из которой, правда, исключались все депутаты кортесов голосовавшие 11 июня 1833 г. за создание регентства. В области государственного управления Христина собиралась продолжать традиции своего покойного супруга, т.е. сохранять абсолютизм и не допускать восстановления конституции.
В коалиции противников дона Карлоса можно насчитать четыре главные группы:
На крайнем правом фланге стояла придворная камарилья во главе с Христиной, поддреживаемая частью духовенства и земельной аристократией, которая не пошла за претендентом. К ней примыкали круги реакционного генералитета и чиновничества. Эта группа состояла из сторонников чистого абсолютизма.
На правом фланге, но несколько левее камарильи, находилась партия умеренных (Модератос). На протяжении карлистской войны это была партия консерваторов, партией политической и социальной реакции. Вместо монархии абсолютной они предлагали введение монархию псевдоконституционную. В нее входили более гибкие элементы среди помещиков, крупной буржуазии, верхушка военной и гражданской бюрократии.
Левый фланг занимала партия "прогрессистов", которая в известной мере была правопреемницей партии восторженных (Экзальтадос). Прогрессисты были представителями буржуазного либерализма. Среди них важную роль играли эмигранты из числа испанских политических деятелей, вынужденных провести "черное десятилетие" за границей, а теперь вернувшиеся на родину. Прогрессисты опирались на средне- и мелкобуржуазные элементы городского населения, на интеллигенцию и часть офицерства, чиновничества и дворянства. Они сильны были в национальной милиции и муниципалитетах. Лозунгом прогрессистов была конституционная монархия.
На крайнем левом фланге имелась группа радикальных демократов, корни которой уходили в движение коммунерос и которая была тесно связана с городской беднотой, ремесленниками, мелким мещанством, промышленными рабочими. Эта группа носила ярко выраженный антиклерикальный и антидинастический характер.
Первые шаги Христины произвели крайне отрицательное впечатление на большинство ее сторонников, особенно же на прогрессистов и радикальных демократов. Поднялись бурные протесты, начали создаваться заговорческие хунты. Под давлением снизу Христине пришлось сделать первый шаг влево.
15 января 1834 г., дав отставку Сеа Бермудесу регентша призвала к власти вождя умеренных Мартинеса де ла Роса, сформировавшего консервативное министерство. Он расширил рамки амнистии. В апреле 1834 по его предложению был введен в действие "королевский статут", т.е. новая конституция, признававшая на словах принцип ограниченной монархии. Статут предусматривал высокий избирательный ценз, двухстепенные выборы, назначаемую монархом верхнюю палату и предоставлял монарху право в любое время отсрочить или распустить палату нижнюю. Кроме того, депутатам разрешалось обсуждать только те вопросы, которые им для этого передавала корона.
Сколько-нибудь прогрессивные элементы в лагере христиносов были возмущены таким жалким подобием конституции. В Мадриде начались волнения. В ноябре 1834 г., после длительного обсуждения на 13 заседаниях кортесов была восстановлена национальная милиция, названная "городской". Ее численность в дальнейшем возросла до 100 тыс. человек.
В январе 1835 года разразилось восстание мадридского гарнизона. Столичная милиция поддержала войска. Главным требованием восставших являлись смена кабинета и введение более демократичной конституции. Движение было плохо подготовлено и не достигло своей основной цели.
В июле 1835 г. разразились революционные волнения в различных частях Испании, в организации и руководстве которых главную роль играли радикальные демократы. Все движение шло под лозунгом "Да здравствует конституция 1812 года!" и несло резко антиклерикальный характер. Правительство пыталось подавить восстание, но успеха не имело.
В конце июля в Каталонии начались погромы монастырей. Против повстанцев были выдвинуты войска, но они перешли на сторону восставших.
15 августа восстала столичная милиция, поддержанная некоторыми военными. Во второй половине августа поднялись Валенсия, Малага, Кадис, Галисия, Эстремадура. Везде возникали местные революционные хунты и выдвигалось требование конституции 1812 года. Христина была в отчаянии и просила Англию и Францию о помощи. Обе державы отправили в Испанию небольшие воинские соединения, которые сыграли ничтожную роль в операциях против карлистов и еще меньшую в борьбе Христины с либералами. 14 сентября 1835 года Христина назначила премьером еврейского либерального банкира Мендисабала. Умеренные считали его трезвым финансистом, "прогрессисты" видели в нем одного из старейших членов партии, даже радикальные демократы помнили о его роли в восстании Риего. С одной стороны, Мендисабал взял курс на ослабление провинциальных хунт путем подчинения их центральным правительственным властям. Параллельно проводилась смена людей на командных постах военной и гражданской администрации. С другой стороны Мендисабал проводил политику реформ - были учреждены провинциальные ассамблеи для руководства местными делами, городская милиция была переименована в "национальную" и сильно увеличена в числе, была введена воинская повинность в возрасте 18-40 лет, что дало армии свыше 100 тыс. солдат.. Били вновь отменены майорат и сеньориальные права помещиков, началась массовая распродажа церковных земель. Отчуждению подверглись все церковные и общинные земли, причем по низкой цене. Даже многие сторонники дона Карлоса не могли устоять перед соблазном, купить по дешевки церковные земли.
Но вскоре популярность премьера начала блекнуть. Большинство прогрессистов и все радикальные демократы были недовольны умеренностью Мендисабала во многих вопросах, в том числе в вопросе о подготавливающейся реформе конституции. С другой стороны Христина, считавшая Мендисабала "революционером" искала случая от него отделаться. Когда некоторые финансовые мероприятия, с помощью которых Мендисабал рассчитывал оздоровить бюджет, не принесли ожидаемых результатов, Христина потребовала отставки премьера. 15 мая 1836 г. новым премьером был назначен Истурис - когда-то либерал, а теперь реакционер и член партии умеренных. Кортесы были распущены, национальная милиция Мадрида разоружена, либеральные генералы и администраторы уволены. В Арагоне, Каталонии, Андалусии, Эстремадуре вновь начались восстания с требованием провозглашения конституции 1812 г.
На лето Христина выехала с двором в резидению монархов Ла Гранха. Для охраны здесь был расквартирован небольшой гарнизон под командованием ярого монархиста графа Сан-Романа. Однако младшие офицеры и сержанты гарнизонапримыкали к левым партиям и вели революционную пропаганду среди солдат. 13 августа гарнизон собрался перед дворцом и провозгласил конституцию 1812 года с Изабеллой в качестве конституционной королевой и Христины в качестве регентши. Регентше пришлось подчиниться и подписать указ о провозглашении конституции 1812 года. 15 августа премьером стал "прогрессист" Калатрава. Новое правительство ввело в действие законодательство 1820-1823 года, восстановило национальную милицию, закрыло ряд религиозных орденов, конфисковало драгоценности храмов, отменило десятину, сократило количество духовенства. В конце1836 года официально была признана независимость государство испанской Америки.
Неудача претендента под столицей послужила толчком для оживления реакционных происков в лагере христиносов.
В конце 1836 г., сразу после восстания в гарнизоне Ла Гранха, Христина сделала попытку примириться с доном Карлосом. Она предлагала ему компромисс, по которому сын дона Карлоса граф Монтемолин женится на королеве Изабелле по достижении ею совершеннолетия, и на базе этого соглашения немедленно прекращается гражданская война. Однако проект был отвергнут претендентом.
Земельное законодательство правительства Калатравы требовало от помещиков, располагавших сеньориальными правами, предъявления документов на право владения землей, причем факт владения "с незапамятных времен" не считался достаточным основанием. При строгом проведении в жизнь этого закона большинство крупных помещиков должны были бы лишится своих земель, но трибуналы, которым было поручено осуществление закона на практике, почти везде сочувствовали помещикам.
Правительство Калатравы создало учредительные кортесы, которые 27 апреля приняли новую конституцию, являвшуюся компромиссом между конституцией 1812 г. и королевским статутом 1834 г. Избирательный ценз в нижнюю палату сильно уменьшился, сенат назначался королем из числа лиц, предоставленных ему выборными коллегиями, король сохранял абсолютное право вето и созыва, отсрочки и роспуска кортесов. По вопросу о религии в конституции было сказано:
"Нация обязывается сохранять католическую веру, исповедуемую испанцами, и содержать ее служителей".
Конституция 1837 г. не могла удовлетворить левое крыло "прогрессистов", а тем более радикальных демократов, представлявших городскую бедноту. В итоге произошло углубление раскола между прогрессистами и радикальными демократами, у которых открыто появилось республиканское крыло. В середине 1837 г. в Барселоне и Реусе (Каталония) вспыхнули небольшие восстания.
Правительство Калатравы было отправлено в отставку. За ним последовали четыре других правительства - одно правее другого. Это были кабинеты Бардахи (август-сентябрь 1837 г.), Офалья (декабрь 1837 г. - сентябрь 1838 г.), герцога Фриас (сентябрь-декабрь 1838 г.) и Алаикса (декабрь 1838 г. - сентябрь 1839 г.).
Был снова повышен избирательный ценз, издан закон направленный против свободы печати, начата ревизия прежних законов, направленных против церкви. Правительство восстановилодесятину и стало саботировать продажу конфискованных церковных земель. Была, наконец сделана попытка создать вооруженную силу на которую реакция могла бы всецело положится.Главным соперником Эспартеро был Рамон Нарваес на которого правительство и делало ставку.
Нарваес, в противоположность плебею Эспартеро, был отпрыском старинной аристократической семьи из Гранады. Как и Эспартеро, он рано вступил в армию, но благодаря происхождению и связям сделал свою карьеру намного быстрее и легче. Удачные операции против генерала Гомеса и Кабреры доставили ему военный престиж и политическое влияние. С ранних лет Нарваес был консерватором, но не абсолютистом, а из числа умеренных. Нарваес не раз заявлял, что для управления страной нужны кулак и палка. Рассказывают, что когда на смертном одре священник спросил Нарваеса, не хочет ли он простить своим врагам, генерал ответил: "У меня нет врагов - я их всех расстрелял). Нарваес был ловким политиком, умевшим сочетать влияние при дворе со связями среди широких кругов буржуазии. В середине 1838 г. этому человеку было поручено очистить Ла Манчу от карлистских банд. У правительства не было ни войск, ни денег, но генерал проявил большую энергию и используя свои личные связи в Андалусии, сумел в короткое время создать 12-тысячный корпус и с его помощью очистить Ла Манчу от противника. Однако операция осуществлялась такими методами, что мрачная память о ней сохранилась еще полвека спустя.
Декретом от 23 октября 1838 г. Христина поручила Нарваесу формирование резервной армии в 40 тыс. человек. Официальным предлогом для этого было желание с помощью дополнительных сил ускорить окончание карлистской войны, но действительной причиной являлось стремление уравновесить влияние Эспартеро. Однако Эспартеро, возглавлявший в то время северную армию, выступил решительным противником плана Христины.Между Эспартеро и Нарваесом возник острый конфликт. Под давлением Эспартеро Христина была вынуждена уступить, и 31 октября дала Нарваесу отставку. Когда в конце 1838 г. Нарваес оказался замешанным в антиправительственном выступлении, вспыхнувшем в Севилье, Эспартеро потребовал предания его суду за измену. Правительство исполнило его желание. Нарваес бежал во Францию.
Только в 1840 году, после окончания карлистской войны, реакция осмелилась поднять руку на местное самоуправление, основу тогдашней испанской демократии. Муниципалитеты и провинциальные собрания обычно находились в руках прогрессистов. Они формировали национальную милицию, ставшую военно-политической силой. В начале 1840 в кортесы был внесен проект закона по которому вместо выборных городских глав назначались чиновники. Его обсуждение вызвало бурю негодования в стране. Прогрессисты и радикальные демократы открыли широкую компанию против закона и против двора. 5 июня 1840 г. консервативное большинство кортесов приняло муниципальный закон. Вслед за этим Эспартеро торжественно вступил в Барселону после разгрома Кабреры. 27 июня состоялась его встреча с Христиной на которой он настаивал на том, что бы Христина отказалась санкционировать принятый кортесами закон. Он требовал так же смены правительства. 14 июля Христина подписала текст муниципального закона, что означало ее полный разрыв с Эспартеро и начало бурного народного движения в различных концах страны. 15 июля Эспартеро демонстративно сложил с себя все должности и звания, но остался во главе армии. В Барселоне и мадриде вспыхнули восстания, поддержанные другими городами. Муниципалитет и милиция столицы отказались принять новый закон. Возникла революционная хунта во главе с Калатравой, Сан-Мигелем и генералом Родилем, которая обратилась к народу с Манифестом, резко настроенным против Христины. Мадридская хунта вступила в сношения с многочисленными хунтами создававшимися в городах и даже деревнях. Перепуганная Христина бежала с 10-ти летней Изабеллой в Валенсию, где войсками командовал генерал О'Доннел, обещавший ей свою защиту. Отсюда Христина дала приказ Эспартеро двинуться против Мадрида для подавления революции, но Эспартеро отказался выполнить это распоряжение. 11 сентября Христина предложила Эспартеро образовать правительство. Столичная хунта так же призывала его стать во главе движения. Со всех сторон неслись требования смены регенства. 17 октября 1840 года Христина была вынуждена объявить о своем отречении от престола и покинула Испанию.
Изабелла была еще ребенком. Трон фактически пустовал. Помещики временно притихли. Большая часть армии пошла за Эспартеро. Его престиж был необычайно велик - не только армия, прогрессисты, либеральная и либерально-демократическая буржуазия. С известным сочувствием к нему относились радикальные демократы и республиканцы. Эспартеро стал главой революционного правительства. Возникла необходимость в назначении нового регента, которым так же стал Эспартеро, однако временно.
В марте 1841 г. были произведены муниципальные выборы. В городские самоуправления повсеместно попали прогрессисты и радикальные демокрыты. В кортесах у прогрессистов было подавляющее большинство. Правая оппозиция почти отсутствовала. Одним из первых вопросов, который встал перед новыми кортесами, было назначение постоянного регентства. Высказывались мнения за единоличное регентство, регентство трех и пяти лиц. Эспартеро и его камарилья в процессе дебатов зачастую не проявляли достаточно сдержанности, что повлекло обвинения Эспартеро в стремлении к личной диктатуре. Несмотря на это, при незначительном перевесе голосов Эспартеро все же был избран регентом.
Европа встретила избрание Эспартеро в штыки. В их глазах он был воплощением революции и против него сразу же началась ожесточенная борьба. Во главе этой борьбы стала Христина, к которой примкнул находящийся во Франции Нарваес. В июле 1841 Христина направила кортесам формальный протест против "насильственных действий", принудивших ее к отречению, и разослала этот протест иностранным державам. В сентябре генерал О'Доннел, при содействии Луи Филиппа, покровителя испанской реставрации, поднял военный мятеж в Памплоне, но потерпел неудачу не встретив сочувствия у своих солдат и унтер-офицеров. В октябре 1841 г., генерал Конча сделал попытку похитить 11-летнюю королеву, но был отбит отрядами национальной милиции. О'доннел и Конча также бежали во Францию и присоединились к Христине и Нарваесу. Ряд других генералов, в том числе Дьего Леон, Павиа, Песуэла, Фриас и другие открыто перешли на сторону контрреволюции.
Правительства, которые назначал Эспартеро, были слабыми и бесцветными. Боясь соперников, Эспартеро не хотел выдвигать крупные политические фигуры. Была расширена национальная милиция, а армия сокращена с 250 до 150 тыс. человек. Была возобновлена продажа церковных земель. Ни одного шага вперед! В лучшем случае только восстановление и сохранение народных завоеваний эпохи карлистской войны. Позиции Эспартеро стали быстро слабеть.
Дело началось с басков. Мятеж О'Доннеля происходил на севере, в бывших карлистских районах, Эспартеро в порядке репрессий отменил старинные "фуэрос" (вольности) баскского народа, чем посеял семена подозрительности в Каталонии. С приходом Эспартеро к власти в Барселоне возникла сильная демократическая партия, требовавшая автономии для Каталонии. Когда в октябре 1841 г. каталонский капитан-генерал Ван-Хален выступил для подавления мятежа О'Доннеля, в Барселоне возникла местная хунта.В ноябре 1842 г. там вспыхнуло открытое восстание, требовавшее отставки Эспартеро. Так как остальная Каталония не поддержала Барселону, то конфликт можно было урегулировать мирным путем, но Эспртеро самолично выступил на подавление восстания. 3 декабря он подверг Барселону артиллерийскому обстрелу и разрушил свыше 400 домов. Эта бессмысленная жестокость вызвала бурю возмущений в стране.
Создавшаяся ситуация весьма благоприятствовала планам испанских контрреволюционеров и их французских покровителей.В Париже создалось тайное общество "Испанский военный орден" во главе с Нарваесом и О'Доннелем, которое очень быстро пустило глубокие корни среди офицеров и генералов в самой Испании. Аристократия и церковь сомкнулись среди этого общества. Правый фланг мобилизовал свои силы и начал готовится к государственному перевороту. Левый фланг так же атаковал Эспартеро, но в парламентской плоскости.
3 января 1843 г. Эспартеро распустил кортесы, но терпел поражение в выборах. Лозунгом правых и левых сделалось требование амнистии, что означало возвращение в Испанию всех военных и гражданских контрреволюционеров. Эспартеро отклонил проект амнистии и даже распустил только что избранные кортесы, что повлекло в конце мая восстания в Андалусии и Каталонии. Генералы Нарваес и Конча, покинув Париж, высадились в Валенсии. Став во главе возмутившихся против регента частей армии они двинулись на Мадрид.
21 июня 1843 г. Эспартеро покинул столицу и направился на юг, рассчитывая встретить более широкую поддержку...
|
